К юго-востоку от Иерихона, в Иорданской долине, на расстоянии примерно 3.5 км от реки Иордан стоит греческий монастырь прп. Герасима Иорданского. В этих местах проходили последние 20 лет жизни святого, здесь он приручил льва, которого вылечил от ран и назвал Иорданом. И лев «прожил вместе с старцем пять лет, никогда не отлучаясь от него», после чего умер на могиле аввы ¹ Герасима и был погребён рядом с ним. Сюжет стал основой многочисленных изображений Герасима со львом.

Греческая икона св. Герасима (Википедия)

Монастырь был основан примерно в 455 году как палестинская лавра (новогреч. laura, от lauros, leuros – соединённый). В таких лаврах кельи – обычно пещерные – были удалены друг от друга и соединялись тропинками. На неделе насельники не общались. В субботу и воскресенье они собирались в центральной усадьбе для богослужения, приносили сплетённые корзинки и циновки, продажей которых обитель зарабатывала на жизнь, трапезничали, брали свежие прутья для работы, минимальный запас воды и продовольствия – сухарей, сушёных фиников и т.п. – и расходились вновь. Скорее всего, в 614 году монастырь, как и другие обители и храмы, пострадал в ходе Персидского вторжения и был временно оставлен. В отправленном в 808 году Карлу Великому отчёте о состоянии Иерусалимских христианских мест, известном как Commemoratorium de casis Dei, упоминается лишь о десяти насельниках лавры. Однако неизвестно, когда монахи здесь поселились, и был ли монастырь ранее покинут. Греческий пилигрим Иоанн Фока ² (John Phocas, не позднее 1185) нашёл лавру в совершенном упадке, с единственным насельником. По-видимому, она вскоре исчезла.

Надпись о строительстве Богородичного монастыря, ныне монастыря Герасима Иорданского, в 1185 году  (фото из книги проф. Дениса Прингла)

Примерно в это же время, чуть западнее, был возведён Богородичный монастырь (англ. St. Mary), который, неясно когда, превратился в «нынешний» монастырь Герасима Иорданского, унаследовавший память о лавре, но ставший киновией (общежительным монастырём, от греч. «κοινοβιος»).

Монастырь расположился на удобном высоком месте, недалеко от развязки древних дорог. О его строительстве в 1185 году говорит найденная в обители в 1930-е годы двуязычная (греческая и арабская) надпись, согласно которой инициаторами обновления (!) монастыря были иерусалимский патриарх Иоанн IX (1156 – 1166) ³ и игумен Иаков. По-видимому, начало строительства пришлось на годы правления византийского императора Мануила I Комнина (1143 – 1180), активно участвовавшего в создании росписей и мозаик Храма Рождества Христова в Вифлееме. Кроме прочего, он был тестем латинского короля Иерусалима Амори I (1163 – 1174). Что находилось на этом месте до 1185 года, и что происходило с обителью в средние века неизвестно, но специалисты утверждают, что сегодняшнее монастырское здание конца XIX века построено на фундаменте и остатках стен XII века.

Арабское название монастыря Св. Герасима: Дейр Хиджле (Дайр Хаджала, араб. «монастырь куропатки»), вероятно, связано с ветхозаветным еврейским поселением Бейт Хогла (ивр. «дом куропатки») ⁴, стоявшим три тысячи лет назад на границе уделов Иуды и Вениамина:

«Пределом же к востоку море Солёное, до устья Иордана; а предел с северной стороны [начинается] от залива моря, от устья Иордана; отсюда предел восходит к Беф-Хогле и проходит с северной стороны к Беф-Араве, и идёт предел вверх до камня Богана, сына Рувимова» (И.Н.15:5-6)

Это же название прослеживается и в источнике Айн Хиджле (Айн Хаджала, араб. «источник куропатки»), расположенном примерно в километре к северу от монастыря.

Считалось, что Богородичный монастырь построен на месте известной из литературы и воспоминаний паломников византийской лавры Каламон (см. «Луг духовный» Иоанна Мосха, Жития прпп. Георгия Хозевита и Стефана Савваита Старшего, и др.). Это название связано с зарослями камышей у берегов Иордана (κάλαμος – камыш, тростник), а согласно народной этимологии означает «добрая обитель» (от καλή – хорошая, добрая и μονή – остановка, пребывание, покой, обитель, в память о посещении этого места Святым Семейством в ходе бегства в Египет:

«Монастырь Каламона тоже (окружённый) башнями и бойницами сооружён из квадратного тёсанного камня, и храм по средине его просторный […]. К нему примыкает с правой стороны другой храм круглый, чрезвычайно маленький, воздвигнутый, как говорят, во времена апостолов, в нише которого написана икона Богоматери, держащей в объятиях Спасителя Христа, по форме, и по цвету, и по размерам похожая на икону Пресвятой Одигитрии в царствующем граде. На основании древних преданий говорят, что она писана рукою апостола и евангелиста Св. Луки» (И. Фока, 24).

Впрочем, в результате раскопок конца XX века укрепилось мнение, что Каламон находился километром севернее, близ источника Айн Хиджле, где археологи нашли развалины большой обители, покинутой не позже XIII века. ⁵

По нашему мнению – это не так важно, поскольку монастырь св. Герасима несёт в себе духовное наследие нескольких монастырей византийской эпохи: упомянутых – Богородичного, Каламона и Герасима Иорданского (лавра), а также Евфимия Великого (расположенного ближе к Иерусалиму) и Иоанна Предтечи (стоящего близ традиционного места Крещения Господня). К моменту восстановления в XIX веке, традиция прочно соединила остатки Богородичного монастыря с исчезнувшими Каламоном и лаврой Герасима Иорданского, и поэтому нижний храм монастыря св. Герасима, с популярной у паломниц иконой Матери Божией Млекопитательницы (греч. Галактотрофусы), принято связывать с местом пещеры, где останавливалось Св. Семейство.

Монастыри Иудейской пустыни. Монастырь Каламон находится между монастырями Св. Герасима (St. Gerasimus) и Иоанна Предтечи (St. John the Baptist), а монастырь Евфимия Великого — рядом с монастырём св. Мартирия (St. Martyrius). Источник: Дж. Зиас, 1986

Монастырь выглядит оазисом в пустыне; стараниями игумена Хризостома (Тавулареаса) на территории разбит большой сад и создан небольшой археологический парк. Здесь обитает много птиц, включая страусов. В монастыре четыре монаха и шесть послушников (2018, информация может уточняться на сайте www.jerusalem-patriarchate.info/gr/hgoumeneia.htm). Если мысленно убрать окружающие обитель кафе, магазинчики, помещения для паломников, ульи, клетки с попугаями и т. п., то взгляду предстанут практически глухие стены – киновия выглядит маленьким замком в форме каре с внутренним двориком. Причина этого ясна. В пустыне, вблизи важных дорог – проходящей вдоль Иорданской долины и ведущей из Иерусалима в Заиорданье – приходилось опасаться разбойников. Возможно поэтому, на его северо-восточной окраине возведены стилизованные крепостная башня и часть защитной стены

Образ Матери Божией Млекопитательницы в Нижнем Храме монастыря Герасима Иорданского. Фото О. Поляковой (2011)

Скажем несколько слов о монастыре Иоанна Предтечи. Эта обитель находилась (и сейчас отстроена заново) на подъезде к берегам Иордана, в нескольких километрах севернее монастыря св. Герасима. О ней, к примеру, пишет тот же И. Фока:

«В промежутке между монастырями Предтечи и Каламона находится разрушенный до основания течением Иордана монастырь Святого Герасима, — в нем почти ничего не видно кроме незначительных остатков храма, двух пещер, и замкнутого столпа, в котором заключился великий старец Ивир, весьма симпатичный и удивительный» (И. Фока, 23)

Упоминает монастырь и русский паломник игумен Даниил, посетивший Святую Землю ок. 1104 – 1107 гг.:

«От монастыря Иоанна Предтечи до Герасимова монастыря одна верста, а от Герасимова монастыря до Каламонии, до монастыря Богородицы, одна верста. Богородица вместе с Иисусом, Иосифом и Иаковом, когда бежала в Египет, то ночевала в том месте, которое назвала Каламонией, что истолковывается “Добрая обитель”. Ныне тут Дух Святой сходит к иконе Богородицы. Монастырь этот на устье, при впадении реки Иордана в Мертвое море. Около монастыря ограда, монахов в нем двадцать».

Монастырь Иоанна Предтечи: www.biblewalks.com (слева); И. Царицын (2018, справа)

Сегодняшний монастырь Иоанна Предтечи хорошо виден паломникам, приезжающим в Вифавару (Каср эль-Яхуд) для омовения в реке Иордан; относительно недавно он был разминирован – проблема пограничной полосы – и в 2018 году открылся для посещения, хотя восстановительные работы продолжаются. К сожалению, «византийского» в обители осталось мало – комплекс был отстроен заново, начиная с конца XIX века. При этом исчезли древние капители, которые видели грузинские кинематографисты в 1966 году, когда монастырь ещё стоял на Иорданской территории и грузинские граффити, зафиксированные в 1883 году в отчёте “The survey of western Palestine” английских исследователей из Фонда исследований Палестины (PEF) капитанов К. Кондера (Claude R. Conder) и Г. Китченера (Horatio Kitchener). Однако, когда эти офицеры нанесли повторный визит, надписи уже исчезли под свежей штукатуркой.⁶

Есть любопытная версия, о которой автору сообщил д-р Бесик Хурцилава, о том, что монастырь Иоанна Предтечи был основан знаменитым грузинским монахом Петром Ивером (Ибериели) в первой половине V века, поскольку в его Житии прямо сказано, что он и его друг Иоанн Лаз построили обитель у реки Иордан:

«После этого блаженные отцы Петр и Иоанн вышли оттуда, и отправились в пустынную местность на берегу Иордана и построили себе (там) монастырь» (Жит.,28, http://yakov.works/acts/09/dam/petr_iver_2.htm).

Напомним биографию Герасима Иорданского. Прп. Герасим († ок. 475-477, пам. 4/17 марта) был уроженцем города Миры в Ликии (ныне город Демре, Турция). В «Житиях святых» Дим. Ростовского (1651 – 1709) говорится, что его родители были богатыми людьми. По мере взросления юноша убедился, что имеет мало общего с ровесниками, отказался от жизненной суеты и выбрал путь служения Господу. Став монахом, он отправился в Фивы, в Египетскую пустыню, и проведя там несколько лет возвратился в Ликию, а позже, в конце правления имп. Феодосия II (408 – 450), перебрался в Палестину.В созданной им лавре жили около 70 отшельников. Пять дней в неделю монах хранил молчание, делал простую работу – плетение циновок или корзин – и питался сушёным хлебом, финиками и водой. Кельями служили хижины или пещеры, выкопанные в сложенных из рухляка мягких склонах ущелья Вади ен-Нухейль (араб. «ущелье маленькой пальмы», букв. «стройности»). Пещеры можно увидеть и сейчас, если пройти около километра в сторону Иордана, хотя многие осыпались и залезать туда небезопасно. Ещё недавно, прямо над пещерами, стоял подбитый в Шестидневную войну (1967) иорданский танк советского производства, ныне исчезнувший. Примерно в 3.5 км к юго-западу от монастыря есть и другие пещеры обители, расположенные полукругом восточнее источника Эйн Абу Махмуд (J. Murphy-O’Connor, с.265)

Вход в монастырь и внутренний дворик с традиционным колодцем в центре

Как отмечалось, в выходные насельники приходили в монастырь, чтобы посетить Божественную Литургию и принять Святое Причастие, и уже днём в воскресенье каждый монах, взяв с собой немного еды, воды и прутьев для плетения отбывал в свой скит. Из имущества у монаха была единственная ряса, циновка и ёмкость для воды. Монах и историк Церкви Кирилл Скифопольский (525 – 558), составивший жития великих палестинских подвижников: Евфимия († 473), Феодосия († 529), Саввы Освященного († 532), Кириака († 557), Иоанна Молчальника († 557) и Феогния, писал, что:

«вступившие в монашество жили (вначале) в монастыре и исполняли в нём обязанности иноческие; а те, которые приучили себя к частым и продолжительным трудам и достигли некоторых степеней совершенства в подвижнической жизни, помещались в кельях. Отшельники так мало заботились о мирских вещах, что не имели ничего, кроме одежды, не имели даже другой одежды. Постелью им служила рогожа. В келье находился еще сосудец с водою, которую пили и в ней же смачивали пальмовые прутья. Когда они выходили из кельи, то не затворяли ее, чтобы, кто пожелает, мог в келью войти и взять, что нужно, из маловажных вещей, там находящихся: так они мало были привязаны к земным вещам! Не дозволялось никому в келье разводить огонь и вкушать варёное. Когда некоторые из пустынников пришли однажды к прп. Герасиму просить позволения разводить в кельях огонь, греть воду, есть варёное и читать при светильниках, то великий старец сказал им в ответ: «Если хотите так жить, то вам гораздо выгоднее быть в монастыре. Но я в продолжение всей жизни моей никак не позволю, чтобы это было у пустынников». Жители Иерихона, услышав, что жизнь старцев у аввы Герасима так строга и безотрадна, поставили себе за правило в субботу и воскресный день приходить к ним и приносить им какое-либо утешение. Многие из подвижников, узнав, что жители Иерихона приходят к ним с таким намерением, бегали и уклонялись от них» (Кирилл Скифоп. Жизнь и дела св. Евфимия Великого. «Христианск. чт.» 1824 г. XV, 89–93).

По преданию, сам прп. Герасим во время Великого Поста избегал любой пищи до Пасхи Христовой, и его силы подпитывались исключительно получением Святых Тайн.

Вид монастыря с востока (сейчас купола золотые) и «крепостная башня» (2010)

Впоследствии правила смягчились: по крайней мере в одной пещере у Эйн Абу Махмуд учёные обнаружили 15-метровый коридор, заканчивавшийся печью с двумя горелками с вытяжкой наверху. Коридор давал доступ к часовне и двум кельям с лежаками, вырубленным в стене (J. Murphy-O’Connor, с.266).

Неизвестны ни место погребение св. Герасима, ни сведения о его святых мощах. Возможно, река Иордан уничтожила могилу, или святой хочет показать нам, что и после кончины он избегает бренной славы.

В книге монаха и религиозного писателя Иоанна Мосха (550 – 619) «Луг духовный» (другое название – «Лимонарь», от греч. Λειμών – степь) есть рассказ о том, как вылеченный прп. Герасимом лев выполнял различные послушания, аналогично тому, как звери в раю подчинялись Адаму, «прежде чем он преступил заповедь Божию».

Древние кельи на склонах ущелья Вади ен-Нухейль

Как-то раз, авва Герасим встретил в Иорданской пустыни ревущего льва, в лапу которого вонзилось

«острие тростника, отчего лапа распухла и загноилась. Увидав старца, лев подошёл к нему и показал лапу, раненную спицей, и, как бы плача, просил его о помощи. Старец, увидав льва в такой беде, сел, взял его за лапу и, вскрыв рану, извлёк занозу и выдавил гной, потом, промыв рану, обвязал полотном» (Здесь и далее: И. Мосх, гл. 107)

Лев, получив помощь, уже не отставал от старца, но всюду следовал за ним, так что преподобный крайне удивлялся такой признательности. С тех пор старец стал кормить его, бросая животному хлеб и свежие бобы.  Льву дали послушание: охранять осла, возившего братьям воду с реки Иордан, но проходившие мимо арабские торговцы, увидев осла, решили, что тот заблудился и увели с собой:

«Однажды осел ушёл от льва на большое расстояние, а в то время проходили из Аравии погонщики верблюдов. Поймав его, они ушли. Лев, потеряв осла, вернулся угрюмым и как бы пристыженным к авве Герасиму. Авва полагал, что он растерзал осла. «Где осел?» – спрашивал он льва. Тот, подобно человеку, стоял молча и опустив глаза. «Ты съел осла? Благословен Господь! Отселе ты должен исполнять его работу!» Так с тех пор, по повелению старца, лев брал сосуд, вмещавший четыре ведра, и приносил воду».

Так хищного зверя заставили доставлять воду вместо копытного водовоза, но однажды в обитель для молитвы пришёл византийский офицер и

«увидав льва, таскавшего воду, и узнав причину, сжалился над ним. Вынув три номисмы, он вручил старцам, чтобы они купили осла для ношения воды, а льва освободили бы от этой обязанности».

Так лев стал охранять нового осла, но настал день, когда

«погонщик верблюдов, укравший осла, возвращался обратно для продажи хлеба во св. граде, и осел был с ним. Переправившись чрез Иордан, он случайно встретился со львом. Завидев льва, погонщик бросил верблюдов и убежал. Но лев, признав осла, подбежал к нему и, схватив его по обычаю за недоуздок, увёл вместе с тремя верблюдами. Рыча от радости, что нашёл потерянного осла, возвратился к старцу. А старец все время был уверен, что лев растерзал осла, и только теперь узнал, что на льва возвели напраслину. Старец назвал льва Иорданом. С тех пор лев прожил в лавре около пяти лет, никогда не отступая от старца».

Прошли годы, св. Герасим скончался, был похоронен в монастыре, а льва в это время в обители не было.

«Вскоре лев возвратился и стал искать старца. Ученик старца авва Савватий, увидав его, сказал ему: «Иордан, старец наш оставил нас сирыми и отошёл ко Господу, но – подойди и поешь!» Лев не захотел есть, но, то и дело озираясь по сторонам, искал старца. Начал реветь, не видя его… Авва Савватий и остальные отцы гладили его по спине и говорили: «Отошёл старец ко Господу, покинув нас!» Но говоря так, они не могли остановить рёва и стонов льва, напротив – чем более они ухаживали за ним и старались утешить его словами, тем более увеличивался рёв и возрастала его скорбь».

Лев отказался от пищи и продолжал искать старца. Тогда о. Савватий привёл Иордана к могиле, и тот понял, что случилось. Зверь лёг на могилу и умер.

Оставим грустные мысли и войдём в живописный, украшенный разноцветными флажками монастырский дворик с колодцем посредине. Пропустим клетки с попугаями и находящиеся справа сувенирные лавки, и повернём налево в нижний храм, посвященный остановке Св. Семейства на пути в Египет. После Благовещения в Назарете, встречи Марии с Елизаветой в Эйн-Кареме и Рождества в Вифлееме – это четвёртый важнейший момент, связанный с Рождением и Земной жизнью Иисуса Христа. На северной стене храма находится большой, периодически обновляемый образ Матери Божией Млекопитательницы, подчёркивающий тему материнства и вочеловечения Господа (см. также, Молочный Грот в Вифлееме, фрески монастырей Св. Иеремии V в. в Саккаре, прп. Аполлония в монастыре Бауит в Верхнем Египте и др.).

Лев Иордан. Фото О.Поляковой (2011, слева). Икона Матери Божией Скорбящей из монастыря Сихастрия (Румыния, справа)

Образы Богородицы с младенцем были важны для утверждения православия в борьбе с монофизитством, утверждавшим, что после воплощения Христу была присуща одна божественная природа, т.е., пострадавшим за человечество оказывался не богочеловек, а Бог. А глядя на иконы люди видели, что Господь послал нам своего Сына в виде беззащитного младенца. По традиции, перед образом Млекопитательницы молятся о благополучном грудном вскармливании и здоровье младенцев.

Нижний храм и смежные арочные помещения сохранились со времён крестоносцев. Однако фрески на восточной стене храма, по-видимому, достаточно новые. Согласно православной энциклопедии, одна из фресок с изображением прп. Герасима Иорданского написана русским художником конца ХIХ века. Возможно, это и так.

В маленькой нише, с левой стороны монастырского дворика, следующей за входом в нижний храм, находится список чтимой иконы Матерь Божия Скорбящая из монастыря Сихастрия (Румыния).

Поднимемся по внешней лестнице в верхний храм с недавно отреставрированным иконостасом и выложенным заново мозаичным полом. Купол и убранство храма, как и большинство икон, относятся к концу XIX века, хотя есть и новые, принесённые в дар. Справа от входа установлена мраморная табличка с указанием года освящения церкви – 1881 год. Храм трёхпрестольный, центральный престол посвящен прп. Герасиму Иорданскому, северный – свв. Зосиме и Марии Египетской, а южный – Евфимию Великому, учителю св. Герасима.

Армянский монах Евфимий (ок. 377 – 473 гг.), основавший около полутора десятков обителей между дорогой из Иерусалима в Иерихон на севере и Масадой на юге, был одним из пионеров заселения Иудейской пустыни. Современники видели в св. угоднике второго Адама, считая, что его служение открыло для людей новую эру (К. Скифоп., 21). В пустыне монахи сажали фруктовые деревья и виноград, обращая её в цветущий сад и отвоёвывая для Господа из хаоса. Каждый монастырь становился новым Эдемом, где иноки могли жить в такой же близости к Богу, как Адам, возвращаясь к первозданному гармоничному и целостному бытию. Они верили, что уединённая жизнь и отказ от потребления помогут пробудить в себе способности, дарованные Богом Адаму – они снимут с себя первородный грех и приобщатся к святости Бога (К. Армстронг, сс. 252-253).

Неоконченные фрески в нижнем храме (1960-е годы?)

Ещё юношей св. Евфимий был посвящен в пресвитеры и получил в заведование монастыри, но предпочёл уединение и безмолвие. Примерно в 405 году вместе со св. Феоктистом († 451) он поселился в Фаранской лавре (совр. Скит св. Харитона) над потоком Хорафа (Хоривский, араб. Вади Кельт, ивр. Нахаль Прат). Спустя несколько лет оба перебрались в Вади Мукеллик, где в 411 году создали киновиальный монастырь, который в 614 году был разграблен персами Шахрабараза, главнокомандующего войсками шахиншаха Хосрова II Парвиза (590 – 628) и больше не восстанавливался. Впоследствии прп. Евфимий основал ещё ряд обителей, в т. ч. киновию в пустыне Зиф и капеллу в Масаде. Самый знаменитый монастырь, получивший позже его имя, появился ок. 428 года в районе современного города Маале Адумим.

Работы по укладке мозаики (2010)

Однажды 400 армянских паломников решили навестить в монастыре своего земляка, и монах Дометиан, исполнявший обязанности эконома, подсчитав, что запасов еды на всех не хватит, растерялся. Тогда св. Евфимий совершил чудо умножения хлебов, вина и елея, а часть паломников осталась в обители:

«Случилось, что толпа мужей Арменийских, числом до четырех сот, шедших из святого града к Иордану, свернула с пути в право, и пришла в лавру; я полагаю, что это произошло не случайно, но так устроил промысел для того, чтобы явилась добродетель и богоданная благодать Евфимия. Увидев их, старец призывает Дометиана и говорит: “Предложи этим людям пищу”; тот отвечал: “Честный отче, в келарне нет чем насытить десять человек, откуда я возьму хлебов, чтобы дать таковой толпе?” Божественный же Евфимий, исполненный пророческой благодати, сказал: “Ступай, как я тебе сказал, ибо Святой Дух говорит: они едят и получат”. Дометиан, пойдя в небольшую келлию, называемую некоторыми хлебницей, где лежало немного хлебов, не был в состоянии открыть дверь, потому что божественное благословение наполнило келлию до верха; призвав некоторых из отцов, он вышиб дверь, и хлебы посыпались из келлии; то же благословение произошло и с вином и с елеем; и все ели и насытились, и в течении трех месяцев не могли закрыть дверь келлии. И, подобно тому, как Бог, голосом пророка, соблаговолил, чтобы у гостеприимной вдовицы ее оскудевали водонос муки и чванец елея (III Царств, 17, 14), и таким же точно образом и этому божественному старцу за гостеприимство даровал равномерную помощь». (К. Скифоп., 28)

Согласно Кириллу Скифопольскому, св. Евфимий вернул из монофизитства в лоно православия сосланную в Иерусалим императрицу Евдокию(† 460), опальную супругу Феодосия II. Эта женщина раскаялась в поддержке учения монофизитов после жизненных неприятностей, которые посчитала Божьей карой: её зять, римский император Валентиниан I (364—375), был убит заговорщиками, дочь насильно взял в жены организатор заговора, а в 455 г. вандалы разграбили Рим и увели дочь Евдоксию и внучек Евдокии в плен. Евдокия отправила посланника к прп. Симеону Столпнику(ок. 390 – 459) в Антиохию, чтобы спросить, как умилостивить небесный гнев, и подвижник ответил императрице так:

«Я же весьма удивился тому, что, имея источник вблизи, и не зная его, ты потщилась почерпнуть той же воды издалека — у тебя тут богоносный Евфимий. Следуй его учениям и наставлениям, и спасёшься» (К. Скифоп., 44)

Евдокия обратилась к св. Евфимию, причём зная, что тот не войдёт в город, «потщилась» выстроить столп (или горнюю башню – А. Курэ) на самом высоком месте восточной пустыни, к югу от его лавры, приблизительно в тридцати стадиях, «желая тут чаще наслаждаться его божественным учением». Когда же старца Евфимия с трудом уговорили подойти к выстроенному столпу, то святой благословил императрицу и сказал:

«”Отступи и присоединись к другим трём святым и вселенским соборам: Никейскому, собравшемуся на Ария, Константинопольскому — на Македония, Ефесскому — впервые на Нестория: прими и произнесённый ныне собравшимся в Халкидоне вселенским собором устав и, отступив от общения с Диоскором (архиеп. Александрии, защищавший формулу единой природы Иисуса Христа после воплощения – И.Ц.), общевайся с Ювеналием, епископом Иерусалимским”. Сказав это, он помолился и, простясь с нею, ушёл. Она же, весьма удивляясь добродетели святого мужа, на деле исполнила сказанное им, как бы слышав это из уст Бога. И тотчас прибыв во святой град, чрез посредство пресвитеров Космы и Анастасия вошла в единение с архиепископом и в общение с кафолической Церковью; и великое множество мирян и монахов, по ее примеру, обратилось к кафолической Церкви» (К. Скифоп., 45)

Если дело обстояло так, то милосердию св. Евфимия стоит позавидовать. После осудившего монофизитство Халкедонского собора (451) палестинские приверженцы этого учения, изгнав Иерусалимского патриарха Ювеналия и назначив на его место Феодосия, преследовали православных при полной поддержке Евдокии. Как пишет А. Курэ:

«смута из Иерусалима распространилась по всей Палестине. Приверженцы Феодосия и защитники собора нападали друг на друга, разоряя города и всю страну. Пользуясь этими обстоятельствами, восстали самаритяне и с одинаковой яростью бросились на обе партии, опустошая церкви и монастыри и предавая огню целые города. Разорённая Палестина, казалось, сделалась добычей варваров. Правитель области, которого дотоле удерживала война с сарацинами, узнав о беспорядках, поспешил с войском в Иерусалим, но Евдокия приказала запереть ворота и не раньше впустила не дерзавшего на приступ правителя, как получив от него клятвенное обещание поддержать Феодосия».

Даже приход к власти императора-халкидонянина Флавия Маркиана (450 — 457) не смирил её гордыни:

«Тогда Маркиан послал в Палестину значительное войско с приказанием схватить Феодосия и привести его к нему живым. Ряд сражений произошёл между императорским войском и приверженками Евдокии. Феодосий же успел бежать и нашёл убежище у Синайских отшельников. Вернувшись в Иерусалим Ювеналий, был на этот раз принят с восторгом и, чтоб прекратить раскол, в качестве патриарха созвал местный собор из всех Палестинских епископов, присутствовавших на Халкидонском соборе».

Тем не менее Евдокия упрямилась ещё три года (до 457), и только упомянутые личные несчастья заставили её вернуться в православие.

В одной из бесед с Евдокией в горней башне святой угодник предварил её о необходимости готовиться к смерти. Императрица без сожаления узнала о приближающемся конце ее жизни, «столь блестящей в начале и столь безотрадной в конце». Она поторопилась с освящением свое базилики, находившейся к северу от Шхемских ворот Иерусалима и разрушенной в 614 году персами, и приготовив в ней для себя гробницу вызвала из лавры св. Евфимия иноков для молитвословия на своей могилой.

В наши дни на этом месте стоят освящённый в 1900 году доминиканский монастырь Св. Стефана (фр. Saint-Étienne, англ. Stephen’s Convent) и французская Библейская школа (Ecole Biblique et Archéologique); никаких следов гробниц императрицы и святого первомученика Стефана, мощи которого были перенесены Евдокией с Сионской горы, здесь не обнаружено.

Св. Евфимий скончался в преклонном возрасте в пустыне Зиф близ Мертвого моря и был похоронен в капелле на территории своего монастыря:

«Патриарх Анастасий поручил диакону Фиду (или Фидию – И.Ц.) воздвигнуть среди лавры св. Ефимия усыпальницу, достойную великого почившего угодника. Фид разделил эту усыпальницу на три части, из которой средняя предназначалась для св. Ефимия, а боковые для настоятелей и иноков, почивших вокруг своего учителя в ожидании общего воскресения. Афанасий украсил средний придел серебряными чашами и решётками, сам положил в него тело Святого и заделал мраморной доской отверстие свода» (А. Курэ, Гл. 9)

В XX веке остатки обители исследовало несколько экспедиций (Д. Читти, И. Хиршфельд и др.). Была открыта могила преподобного, по сторонам которой находилось восемь погребений, а в соседнем помещении, по версии И. Хиршфельда, – захоронения монастырских священнослужителей. Во всех погребениях были обнаружены мощи, кроме захоронения, идентифицируемого с могилой св. Евфимия, хотя ещё в начале XII в. мощи преподобного видел игумен Даниил. Известно, что часть главы святого находится в Большом скиту Святой Анны на Афоне, левая нога — в Иверском монастыре, пять пальцев — в церкви Святого Генесия (остров Милос), и небольшие частицы мощей – во многих монастырях Греции (Прав. энциклопедия).

Бывший монастырь св. Евфимия доступен для посещения: договариваться нужно через Музей Доброго Самаритянина (англ. Good Samaritan Museum), расположенный у шоссе No. 1, соединяющего Иерусалим с Мёртвым морем, но следует учитывать, что здания обители неоднократно перестраивались, и в средние века комплекс служил постоялым двором.

Один из самых известных учеников св. Евфимия – это прп. Савва Освященный (439 – 532), основатель знаменитой лавры в Иудейской пустыне (ок. 483 г.), один из создателей Иерусалимского богослужебного устава — Типикона (от греч. Τυπικόν от τύπος — образец, устав). К сожалению, оригинал Типикона, по сообщению свт. Симеона Солунского (ок. 1381 – 1429), сгорел при захвате Святой земли персами (614).

О свв. Зосиме и Марии Египетской не упоминают ни Иоанн Мосх, ни Кирилл Скифопольский, хотя их духовные подвиги примерно совпали по времени с житием Саввы Освященного. Они не основали монастырей, не воспитали учеников, не оставили после себя значимых письменных трудов. Первая запись их жития принадлежит, возможно, ученику И. Мосха свт. Софронию (560 – 638), впоследствии, Патриарху Иерусалимскому, подписавшему в 637 году договор о бескровной сдаче Святого Града халифу Омару ибн эль-Хаттабу (585 – 644). О том, было ли взятие Иерусалима действительно мирным – история умалчивает.

В начале повествования прп. Зосиме 53 года. С младенчества он подвизался в одном из палестинских монастырей и отличался пониманием Божественного Слова. Но однажды его посетило искушение, что он уже многого достиг. Эти мысли прервались появлением ангела, велевшего старцу отправиться в дорогу:

«Зосима, ты славно, и, насколько это в силах человеческих, подвизался, и славно прошёл монашеское поприще. Однако никто не достигает совершенства и ожидающий его подвиг труднее уже совершенного, хотя человек этого и не ведает. Чтобы ты узнал, сколько есть еще других дорог ко спасению, уйди из родной земли и из дома отца твоего, подобно тому славному праотцу Аврааму, и ступай в монастырь вблизи реки Иордана» (здесь и далее: согл. Житию Марии Египетской).

Зосима прибыл в один из монастырей на Иордане и подчинился новому уставу. В Великий Пост все монахи, кроме двоих, присматривающих за утварью, удалялись в пустыню. Перешёл Иордан и Зосима, и вдруг,

«во время молитвы, когда глаза его были возведены к небу, справа от места, где он стоял, Зосима увидел, как бы человеческую тень. Он задрожал от ужаса, думая, что это диавольское наваждение. Оградив себя крестным знамением, ибо в это время кончил молитву, и стряхнув страх, Зосима оборотился и увидел, что […] кто-то идёт в сторону полдня, Человек был наг, тёмен кожей, как те, кого опалил солнечный жар, волосы же имел белые, как руно, и короткие, так что они едва достигали шеи. Зосима, увидев идущего и словно впав от радости в восторг, исполненный ликования из-за удивительного зрелища, бросился бежать в ту сторону, куда поспешал представший ему муж».

Когда путник понял, что за ним, следует Зосима, то бросился бежать в глубь пустыни. Зосима же, как бы забыв о своей старости и презрев тяготы пути, решил его настигнуть. Зосима догнал беглеца, уговорил остановиться, и тот признался, что является женщиной, и попросил одежды, чтобы прикрыться. Имя женщины – Мария – старец узнал только после её смерти.

Мария родилась в Египте в середине V в. и в возрасте двенадцати лет покинула родителей, уйдя в Александрию, где стала блудницей. Однажды она увидела группу паломников, направлявшихся в Иерусалим на праздник Воздвижения Креста, и присоединилась к ним, но не с благочестивыми помыслами, а с целью разврата. В Иерусалиме Мария попыталась войти в храм Гроба Господня, но какая-то сила её удерживала. Осознав своё падение, она стала молится иконе Богородицы, находившейся в притворе храма. Мария почувствовала, что её грехи возбраняют её видеть Животворящее Дерево. Молясь, она пообещала Богородице, что больше не осквернит себя и после приложения к Животворящему Кресту отречётся от мира. Тогда путь в Храм открылся для неё, и грешница поняла, что Господь готов принять любого, кто раскается. Она смогла зайти и поклониться Животворящему Кресту, и выйдя из храма услышала голос Матери Божией:

«Если перейдёшь Иордан, то обретёшь блаженный покой».

Мария приняла причастие и поселилась в пустыне, где провела 47 лет в полном уединении, посте и покаянных молитвах, причём, 17 лет её преследовали страсти и воспоминания о прошлой жизни:

«Когда я принималась за пищу, я мечтала о мясе и вине, какие ела в Египте. Будучи в миру, много пила я вина, а здесь не имела и воды; я изнывала от жажды и страшно мучилась. Иногда у меня являлось желание петь блудные песни, к которым я привыкла. Тогда я проливала слезы, била себя в грудь и вспоминала обеты, данные мною».

После многолетних искушений страсти оставили Марию, одежда истлела от ветхости, но душа и тело преобразились. Единственным человеком, видевшим Марию в пустыне, стал прп. Зосима. Он отдал женщине половину своего гиматия – отреза шерстяной ткани, задрапированного вокруг фигуры (традиционной части облачения святых разного чина святости в византийской иконографии) – чтобы прикрыть её наготу. Он также увидел, как во время молитвы, цитируя чудесным образом узнанные ею тексты Писания, женщина приподнялась на локоть от земли. Исполненный благоговения, авва Зосима попросил Марию рассказать о своей жизни. Тогда, вспоминая слова Матери Божией в притворе Храма Воскресения, Мария поведала:

«Я тотчас уверовала, что этот голос был ради меня, и, плача, воскликнула к Богородице: «Госпоже Владычице, не оставь меня. грешницы скверной, но помоги мне», – и тотчас вышла из церковного притвора и пошла прочь. Один человек дал мне три медные монеты. На них я купила себе три хлеба и у продавца узнала путь на Иордан.

На закате я дошла до церкви святого Иоанна Крестителя близ Иордана. Поклонившись прежде всего в церкви, я тотчас спустилась к Иордану и омыла его святою водой лицо и руки. Затем я причастилась в храме святого Иоанна Предтечи Пречистых и Животворящих Тайн Христовых, съела половину от одного из своих хлебов, запила его святой Иорданской водой и проспала ту ночь на земле у храма. Наутро же, найдя невдалеке небольшой челн, я переправилась в нем через реку на другой берег и опять горячо молилась Наставнице моей, чтобы Она направила меня, как Ей Самой будет угодно. Сразу же после того я и пришла в эту пустыню».

Авва Зосима спросил у преподобной:

«Что имеешь или что находишь ты себе в пищу здесь, мать моя?»

И она отвечала:

«Было со мной два с половиной хлеба, когда я перешла Иордан, потихоньку они иссохли и окаменели, и, вкушая понемногу, многие годы я питалась от них»

Поведав историю, Мария попросила Зосиму вернуться через год и причастить её, однако велела не переходить Иордан, а ждать её на другом берегу:

«Когда авва Зосима услышал, что и от Священного Писания говорит на память святая подвижница – от книг Моисея и Иова и от псалмов Давидовых, – тогда спросил преподобную: «Где, мать моя, научилась ты псалмам и иным Книгам?»

Она улыбнулась, выслушав этот вопрос, и отвечала так:

«Поверь мне, человек Божий, ни единого не видела человека, кроме тебя с тех пор, как перешла Иордан. Книгам и раньше никогда не училась, ни пения церковного не слышала, ни Божественного чтения. Разве что Само Слово Божие, живое и всетворческое, учит человека всякому разуму. Впрочем, довольно, уже всю жизнь мою я исповедала тебе, но с чего начинала, тем и кончаю: заклинаю тебя воплощением Бога Слова – молись, святой авва, за меня, великую грешницу.

И еще заклинаю тебя Спасителем, Господом нашим Иисусом Христом – все то, что слышал ты от меня, не сказывай ни единому до тех пор, пока Бог не возьмёт меня от земли. И исполни то, о чем я сейчас скажу тебе. Будущим годом, в Великий пост, не ходи за Иордан, как ваш иноческий обычай повелевает».

Опять удивился Зосима, что и чин их монастырский был известен святой подвижнице.

Весь год старец пребыл в молчании, никому не смея открыть явленное ему Господом, и прилежно молился, чтобы Бог сподобил его еще раз увидеть подвижницу, и через год в Великий четверг отправился к Иордану. Он увидел идущую по другому берегу Марию и подумал, как она переберётся через реку, не имея лодки, но преподобная, крестным знамением перекрестив Иордан, быстро пошла по воде:

«Когда же старец хотел поклониться ей, она запретила ему, крикнув с середины реки: «Что творишь, авва? Ведь ты – иерей, носитель великих Тайн Божиих». Перейдя реку, преподобная сказала авве Зосиме: «Благослови, отче». Он же отвечал ей с трепетом, ужаснувшись о дивном видении: «Воистину неложен Бог, обещавший уподобить Себе всех очищающихся, насколько это возможно смертным. Слава Тебе, Христе Боже наш, показавшему мне через святую рабу Свою, как далеко отстою от меры совершенства».

После этого преподобная просила его прочитать «Верую» и «Отче наш». По окончании молитвы она, причастившись животворящих тайн, простёрла руки к небу и со слезами и трепетом произнесла молитву святого Симеона Богоприимца: «Ныне отпущаеши рабу Твою, Владыко, по глаголу Твоему с миром, яко видеста очи мои спасение Твое».

Затем Мария попросила Зосиму вернуться через год на место их первой встречи, но, когда настало время, старец обнаружил там только тело святой, лежащее на песке.

«Руки ее были сложены по обычаю, а лик обращён к восходу. Подбежав, он омочил слезами ее стопы, к остальному же ее телу не смел прикоснуться. Довольно часов плакав и прочитав приличествующие времени и обстоятельству псалмы, сотворил молитву погребения и сказал себе: “Не знаю, схоронить останки святой или ей это будет неугодно?” Говоря это, он видит в головах ее начертанную на земле надпись, гласящую: “Здесь схорони, авва Зосима, останки смиренной Марии и прах предай праху».

Современная икона прп. Марии Египетской

Из надписи он узнал имя той, кто так поразила его святостью жизни. Прочитав надпись и помня, что Мария не знала грамоты, Зосима убедился, что Божественное Слово само учит человека, живущего этим словом:

«Но как, несчастный, ты сможешь вырыть могилу, когда нет у тебя в руках ничего? Сказав это, он увидел неподалеку малый обломок дерева, лежащий в пустыне. Подняв его, Зосима начал рыть землю. Но земля была суха и не поддавалась его усилиям, а старец устал и обливался потом. Испустив из глубины души стон и подняв голову, он видит, что могучий лев стоит у останков святой и лижет стопы ее».

Зосима сказал льву:

«Зверь, великая заповедала схоронить ее останки, а я — старец и не имею сил выкопать могилу; вырой ее когтями, чтобы нам предать земле тело святой!»

Тотчас же лев передними своими лапами изрыл яму, и тело прп. Марии Египетской было погребено в песках.

Память Марии Египетской совершается в Православной церкви 14/1 апреля и в пятую неделю (воскресение) Великого поста; в католической церкви – 3 апреля. Святая почитается и Англиканской церковью. Православное богослужение утрени четверга пятой седмицы Великого поста получило в народе название «Мари́ино или Ма́рьино стояние». Христианское вероучение рассматривает её житие как образец покаяния.

Вернёмся к описанию монастыря св. Герасима. В нартексе верхнего храма в отдельном ковчеге находятся кости насельников, погибших в ходе нашествия персов (614), нападений бедуинов, сильнейших землетрясений 1456 (1457) и 1546 годов и др., а в другом ковчеге – частички мощей монахов-пустынников.

Иоанн Фока писал о старом монастыре св. Герасима, как о «разрушенном до основания течением Иордана», и о речных зарослях, в которых жили львы. Но и Богородичный – будущий монастырь Герасима Иорданского — был заброшен после ухода крестоносцев. Вероятно, и его постройки не пощадили землетрясениях 1456 (57) и 1546 годов. Есть версия, что перед последним восстановлением в 1882-1885 годах, обитель была отстроена в 1588 году и разрушена около 1734 года. Некоторые авторитеты, такие как проф. Денис Прингл (Denys Pringle), считают сведения о восстановлении монастыря в период между XII и XIX веками недостаточно достоверными.

Поговорим здесь об одной исторической неувязке. В упомянутой надписи о строительстве монастыря в 1185 году говорится, что он назывался Богородичным (или Матери Божией, англ. St. Mary). Но Матери Божией какой? Должно быть упоминание образа или места. Мы не видим иного варианта, кроме Матери Божией Каламонской (англ. Our Lady of Kalamon). Именно так, согласно источникам, звучало полное имя монастыря Каламон в описании И. Фоки (И. Фока, 22). Рядом с этим монастырём находились монастыри Хризостома (Златоуста) и Предтечи. В то же время, в английском переводе Дж. Вилкинсона (John Wilkinson et al.), также, как и в русском, читаем:

«У Иордана водружены три монастыря, именно: Предтеча, Златоуст (и Каламон)».

Здесь Каламон – это Каламон, а не монастырь Матери Божией Каламонской. И всё же, если современный монастырь св. Герасима – это, изначально, Our Lady of Kalamon, то опять возникает путаница с расположением Каламона. Мог ли монастырь быть перенесённым в 1185 году от Айн Хиджле на километр южнее? И. Фока, посетивший эти места несколькими годами ранее, не описывает никаких инаугураций новых монастырей или переносов старых. Или Каламон остался на прежнем месте, а новая Богородичная/св. Герасима обитель была посвящена другому образу Матери Божией, чему нет никаких археологических и литературных подтверждений? Признаемся, что точного ответа у нас нет.

Монастырские будни (2010). На нижнем снимке — игумен Хризостом

Несмотря на разрушительные подземные толчки и средневековое запустение, в нескольких обителях Иудейской пустыни сохранились фрагменты византийских мозаик на вторых этажах. В основном, у стен, поскольку центральная часть помещений часто обрушивалась. В качестве примера назовём обители Хозевитов, Евфимия Великого и да – монастырь св. Герасима, о котором мы ведём речь. Здесь остатки мозаик XII века можно видеть у северной стены верхнего храма, и даже неискушённый наблюдатель легко различит швы между новым и старым покрытием. В нижнем храме мозаики сохранились в комнатке слева от фресок.

Древние и новые мозаики монастыря Герасима Иорданского (виден шов). План – A. M. Schneider (1938). Фотографии любезно предоставлены С. Тархановой

Одним из инициатором возрождения монастыря в XIX веке был пятый начальник РДМ в Иерусалиме, архим. Антонин (Капустин). В своём рассказе «6 января на Иордане» (1857) о. Антонин писал:

«Впереди нас показалась чёрная точка, которая, мало-помалу разрастаясь, по мере приближения нашего к ней превратилась в кучу зданий. Нам сказали, что это бывший монастырь Св. Герасима Иорданского, при имени которого невольно припоминается и служивший ему лев. Теперь львы на Иордане неслыханная вещь. О тиграх иногда ещё можно услышать. Гиен и шакалов много. Огнестрельное оружие выгнало царя пустынь из его владений. Оно же, кажется, одно может выгнать в наше время из тех же пустынь нынешнего царя её — бедуина. Полагают, что, если бы Ибрагим-паша Египетский удержал за собою Палестину хотя лет на 20, бедуины превратились бы в мирных феллахов, подобных, по крайней мере, иерихонянам. Монастырь Пр. Герасима (вернее Каламонский, ибо Герасимов лежал, по свидетельству древних паломников, при самом Иордане) отстоит вёрст на пять от Иордана и занимает относительно высокое место. Он ещё легко мог бы быть восстановлен и служить приютом для поклонников» (Архимандрит Антонин (Капустин). Пять дней на Святой Земле и в Иерусалиме в 1857 году. 6-е января на Иордане. Издательство “Индрик”, Москва, 2007. Стр. 205.)

К середине XX века монастырь снова пришёл в запустение, поскольку в 1948 – 1967 гг. северное побережье Мёртвого моря принадлежало Иордании, паломников было мало, и о существенном развитии говорить не приходилось. В 1976 году монах, а впоследствии архимандрит, отец Хризостом (Тавулареас, Chrysostomos Tavoulareas) поселился в обители и взялся за её восстановление:

«Первые 12 лет я жил совершенно один (без воды, электричества, телефона и дороги). Мне буквально было нечего есть. Я просил милостыню в туристических автобусах, чтобы как-то содержать монастырь. Сам изготавливал свечи. Вода была дождевая. Потом появился источник» (А. Никифорова. Беседа с архимандритом Хризостомом (2013), http://www.pravoslavie.ru/62374.html).

В этой же беседе архимандрит подчеркнул, что считает себя неграмотным, поскольку уже в 11 лет оставил школу и выбрал путь послушания.

В обители несколько лет действовали мозаичная и иконная мастерские; последняя – по-видимому, единственная на Святой Земле, где использовалась техника шелкографии по золоту. Сейчас мозаичная мастерская временно закрыта (2019).

Особенно красочно проходит в монастыре День памяти прп. Герасима, отмечаемый 17/4 марта (см. фото).

День св. Герасима, 17 марта 2019 года. На первом снимке – игумен Хризостом (слева, с седой бородой) и владыка Герасонский архиеп. Феофан (в красном облачении). Фото Е. Затей

Помимо небольшой археологической коллекции, у входа во дворик монастыря посетителя встречает бронзовый лев Иордан; здесь же установлена мозаичная икона Иерусалимской Божией Матери. Рядом с парковкой выстроен большой каменный стенд с копией Карты Медвы (Мадабы) – мозаичного панно Святой земли, от Леванта на севере до дельты Нила на юге, созданного византийскими мастерами в VI веке на полу христианского храма в городе Мадаба (Иордания). Мозаика была заново открыта в 1894 году при возведении церкви Св. Георгия на месте этого храма (и серьёзно испорчена при строительстве). Стенд венчает фигура греческого воина времён Александра Македонского, покорившего Палестину в середине IV века до н. э.

У парковки есть кафе, платная зона для мангалов (полуфабрикаты можно приобрести на месте) и многое другое.

Порадуемся тому, как трудами и молитвами людей, изменился облик обители со времён паломничества И. Фоки, когда в полуразрушенном монастыре оставался единственный насельник — старец Ивир:

«На извилистом и узловатом течении Иордана, как и на других реках, попадаются места, густо заросшие тростником. В этих местах привыкло обитать племя львов. Два из них в каждую неделю подходили к затвору старца, и, положивши головы на столп, выражением глаз, просили себе пищи. Поручивши ее без труда, они с радостно уходили в свои обычный места при реке. Пищею для него служили или небольшие устрицы в реке, или может быть, куски полбового, или ячменного хлеба. Однажды когда они (львы) пришли и движением глаз просили обычной пищи, старец, не изобилуя тем, чем обыкновенно удовлетворял требование зверей, ибо случилось так, что в течете двадцати дней ничем съестным не запасался, священный оный муж сказал зверям: так как мы не только не имеем ничего съестного, чем могли бы утишить слабость вашего естества, но и самим нам недостает потребного по обычаю, Богу так о нас устроившему по причинам, который Ему хорошо известны, то нужно вам идти к руслу Иордана и принести к нам какое либо маленькое деревцо. Приготовивши из него крестики, мы раздадим их посетителям в благословение, а от них получивши в замен, по произволению каждого, какие либо крошки к пропитание моему и вашему, ими и разбогатеем. Сказал, звери выслушали, и как бы разумным движением и походкою отправились к руслу Иордана. И, о чудо! не много спустя, принесли на плечах два дерева, и положивши оные у основания столпа, охотно удалились в заросли Иордана» (И.Фока, 23)

Примечания:

1. В ранней традиции восточного монашества — обозначение духовного наставника (от общесемитского «аб» или «ав» — отец).
2. Иоанн Фока — византийский паломник конца XII в., по-видимому, армянского происхождения. В молодости был воином, участвовал в походах императора Мануила I Комнина (1143-1180). Затем стал священником на о. Крит, путешествовал по Святым местам. Описал свои впечатления от путешествий в конце 1170-х годов в «Кратком сказании о городах и странах от Антиохии до Иерусалима, а также Сирии, Финикии и о святых местах Палестины» (Ekphrasis). На полях оригинального манускрипта, изданного впервые греческим византистом Львом Алляцием († 1669), указано, что «Иоанн, сын Фоки» посетил Святые Места в 1185 году, однако эта датировка может быть приблизительной. Творение И. Фоки отличается логичной композицией, чистотой литературного стиля и точностью в описаниях объектов: крепостей, каналов, гидротехнических сооружений. Это один из лучших византийских итинерариев. Тем не менее, в т. ч. из-за «изящности» стиля, неоднократно поднимался вопрос о реальном авторе воспоминаний. Среди предполагаемых авторов – греческий аристократ Иоанн Дукас Коматерос (JohnDoukasKamateros).
3. Это несомненно, дань вежливости, поскольку при правлении в Иерусалиме латинян, греческие иерархи находились в Константинополе, и в 1098 – 1187 годах в Иерусалиме существовал только латинский патриархат.
4. Синод. «Беф».
5. В 1230-х годах свт. Савва Сербский посетил Каламон по пути на Синай (Путешествие св. Саввы, архиеп. Сербского // ППС. 1884. Т. 2. Вып. 2(5). С. 17, 59).
6. Упомянем здесь одну из грузинских надписей, обнаруженных К. Кондером и Г. Китченером в монастыре Иоанна Предтечи, и ошибочно принятую ими за армянскую:
   
   Она была расшифрована грузинским филологом и историком Александром Антоновичем Цагарели (1844—1929) в его статье в Правосл. палестинском сборнике. Вып. 10. (1888):
   
7. На территории обители св. Герасима есть несколько капителей византийского времени, но не исключено, что они привезены из соседних мест, к примеру, из того же монастыря Иоанна Предтечи.
   Византийская капитель из монастыря Герасима Иорданского. Фото любезно предоставлено С. Тархановой

Источники:

1. Армстронг К. Иерусалим. Один город, три религии. – М.: Альпина нон-фикшн, 2011. – 566 с. – ISBN 978-5-91671-084-7.
2. Беляев Л. А., Масиель Санчес Л. К. Иерихон // Православная энциклопедия. – http://www.pravenc.ru/text/293672.html.
3. Ванькова А. Б. и др. Евфимий Великий // Православная энциклопедия. – http://www.pravenc.ru/text/187761.html.
4. Каламон // Православная энциклопедия. – http://www.pravenc.ru/text/1319919.html.
5. Лосева О. В. и др. Герасим Иорданский // Православная энциклопедия. – http://www.pravenc.ru/text/164611.html.
6. Лосева О. В. Герасима Иорданского Монастырь // Православная энциклопедия. – http://www.pravenc.ru/text/164603.html.
7. Житие и подвиги иже во святых отца нашего и богоносца Герасима Иорданского // Палестинский Патерик. СПб., 1895. Вып. 6. – https://idrp.ru/content/article/zhitiya-svyatih-lib274.
8. Житье и Хождение Данила, Русьскыя земли игумена: 1106-1108 гг. / Ред.: М. А. Веневитинов // ППС. 1883. Т. 1. Вып. 3. – http://royallib.com/book/daniil/gitie_i_hogenie_daniila_russkoy_zemli_igumena.html.
9. Житие и Хождение Игумена Даниила из Русской Земли / Подготовка текста, перевод и комментарии Г. М. Прохорова // Электронные публикации Института русской литературы (Пушкинского Дома) РАН. – http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=4934.
10. Житие Марии Египетской, Бывшей блудницы, честно подвизавшейся в иорданской пустыне (vii в.) / Пер. С. Поляковой // Жития византийских святых. СПб. Corvus, 1995. – http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Byzanz/VII/Vita_Maria_Aegypten/text.htm.
11. Житие Петра Ивера, подвижника и епископа майюмского V века // Православный палестинский сборник. Вып. 47. СПб. 1896. – http://yakov.works/acts/09/dam/petr_iver_2.htm.
12. Курэ А Н. Палестина под властью христианских императоров. (326-636 гг.) – 2012 г.– 214 с. – ISBN 978-5-8849-9883-4. – http://ricolor.org/arhiv/redkie_knigi/kure/glava9.
13. Мосх Блаженный Иоанн. Луг духовный. Лимонарь или «Синайский патерик». Гл. 107. – https://azbyka.ru/otechnik/Ioann_Mosh/lug-dukhovnyj.
14. Фока И. Сказание вкратце о городах от Антиохии до Иерусалима, также Сирии, Финикии и о Святых местах Палестины (1185 г.) – По изданию: Иоанна Фоки сказание вкратце о городах и странах от Антиохии до Иерусалима, также Сирии, Финикии и о святых местах Палестины конца XII в // Правосл. палестинский сборник. Вып. 23. СПб., 1889. – http://palomnic.org/xm/history/foka.
15. Скифопольский К. Житие и подвиги иже во святых отца нашего и богоносца Герасима, на подобие солнца, просиявшего в Иорданской пустыне // Палестинский Патерик. СПб., 1895. Вып. 6. – https://azbyka.ru/otechnik/Kirill_Skifopolskij/zhitie-i-podvigi-bogonostsa-gerasima.
16. Скифопольский К. Житие иже во святых отца нашего Евфимия Великого. Часть первая // Палестинский патерик. Вып. 2. СПб., 1898. – https://azbyka.ru/otechnik/Kirill_Skifopolskij/zhitie-izhe-vo-svjatyh-ottsa-nashego-evfimija-velikogo.
17. Цагарели А. А. Памятники грузинской старины в Святой Земле и на Синае // ППС. 1888. Т. IV. Вып. 1(10). С. IX, 1–142. – https://ru.m.wikipedia.org/wiki/Файл:Цагарели_А.А._Памятники_грузинской_старины_в_Святой_Земле_и_на_Синае._(ППС,_выпуск_10._1888).pdf
18. Fitch C. Gerasimus (Dejr Hajla) (англ.) – http://www3.nd.edu/~stephens/gerasimusdesc.html.
19. John Phokas. In Wilkinson, John, Joyce Hill and W. F. Ryan, eds., Jerusalem Pilgrimage, 1099-1185. Hakluyt Society Second Series. Volume 167. Hakluyt Society, 1988, pp. 315-336. – ISBN: 0-90418-021-2
20. Murphy-O’Connor J. The Holy Land: An Oxford Archaeological Guide (Oxford Archaeological Guides), Fifth Edition, OUP Oxford, 2008, 544 pp. – ISBN: 978-0199236664.
21. Pringle Denys. The Churches of the Crusader Kingdom of Jerusalem. Vol. II. Cambridge University Press; Reissue edition (April 30, 2009), 484 pp. – ISBN: 978-0521109833.
22. The survey of western Palestine: memoirs of the topography, orography, hydrography, and archaeology / Edited by C.R. Conder and H.H. Kitchener. III – PEF, 1883. – https://archive.org/stream/surveyofwesternp03conduoft#page/n5/mode/1up

Страница в последний раз отредактирована 18 марта 2021 года